Сломанное детство.
Моя мама когда-то была красавицей, мужчины ухаживали за ней, покупали подарки только для того, чтобы она с ними просто поужинала. Она купалась во внимании. Нас у нее было двое детей. Мне она шила разные красивые платья, делала замысловатые прически, покупала много разных игрушек. В общем, мама у нас была классная. У нее было множество талантов. Она умела красиво рисовать, обладала прекрасным голосом и очень любила танцевать. Это была творческая личность. Отец ее очень ревновал и старался во всем ей угождать. У меня было безоблачное детство до семи лет. В первый класс меня отвела мама со слезами на глазах от гордости за свою маленькую умненькую дочурку.
Пьющая мать.
Я помню тот момент, когда она начала пить. Мой отец ей изменил. С таким позором она не могла справиться. С каждым днем к нам все больше приходило ее «подруг», с которыми она засиживалась на кухне, выпивая и рассказывая, какой ее муж козел. Отец приходил домой тоже после посиделок и начинался скандал. Каких слов я только не слышала. Мы с братом сидели в темной спальне и ждали, пока все утихнет. У мамы все чаще и чаще появлялись огромные синяки на лице. Все чаще и чаще я видела ее пьяной. Так закончилось мое детство. Когда мне было восемь, мама родила третьего ребенка, моего брата. За ним она смотрела ровно месяц, а потом стала меня с ним отправлять гулять на улицу. Я гуляла с ним с 10 утра до 7 вечера, молоко он пил коровье, которое мы покупали каждое воскресенье, кипятили и держали в холодильнике. У нее не было времени смотреть за малышом. Ночью она пила со своими дружками, а днем отсыпалась после очередной попойки.
Однажды я, оставив своего маленького братика в коляске на улице на попечение подружки, побежала домой за порцией молока для брата. Я попыталась открыть дверь, но она была заперта. Я стала стучать, но никто не открывал. Я очень удивилась, ведь мама была дома, когда я уходила с братиком. Мне пришлось влезть в форточку. Когда я влезла в кухонное окно и налила в бутылку молока, я услышала какой-то шум, который доносился из спальни. Я прошла внутрь и остановилась, как вкопанная: мама неистово занималась сексом с незнакомым мужиком. В спальне стоял ужасный запах перегара, она орала что-то выкрикивая пьяным визгливым голосом. Меня они даже не заметили. Так и продолжалось около двух лет. Мы не открывали двери никому, так как задолжали за коммунальные услуги. Мне было велено всегда выглядывать в окно и смотреть, кто пришел. Если это не был очередной дружок-собутыльник, то я говорила, что дома никого нет. В конце концов, квартиру решили продать и купить дачу. Так я уехала со своего города, и мы поселились в дачном поселке. Это было начало конца.
Теперь расскажу о случае, после которого я стала презирать и ненавидеть свою мать. На тот момент мне было уже тринадцать лет. Отец уехал за границу, они развелись с ней. В общем, я возвращалась домой на дачу с прогулки. В это время я уже знала, что моя мама где-то ходит в поисках выпивки. Жили мы на даче у старого деда, с которым мама спала, чтобы он кормил и поил ее, а заодно и нас с маленьким братом. Зашла я в комнату и вижу такую картину: мать сидит с каким-то молодым хорошо одетым человеком и пьет водку, которую ей вовек самой не купить. Рядом сидит мой братик, заваленный всевозможными шоколадками и конфетами, столько сладкого он не видел за все свои пять лет жизни. Он сидит и жадно кушает каждую сладость, боясь, чтобы у него не отобрали эти лакомства. Я зашла, поздоровалась. Оказалось, это был наш давний сосед по дому Константин, который жил над нами на два этажа выше.
Сидят они выпивают, Костя посматривает в мою сторону все время. Тут он обращается к маме:
— Теть Зой, а давайте я вашу дочку увезу в город, мы с ребятами там квартиру снимаем, пусть она нам кушать готовит и убирается, за это мы ее кормить и одевать будем. – А сам все водочки подливает.
Мать, жадно глядя на бутылку, говорит:
— Да конечно, забирай, только за это с тебя еще пузырь! – И пьяно усмехается, глядя на меня.
— Я никуда не поеду! – буркнула я и стала выходить из комнаты.
— Еще как поедешь!!! – Заорала мать и вскочила на ноги. Она, шатаясь, дошла до меня и начала на меня кричать, брызгая слюной и изрыгая маты. – Шлюха! Только жрать да срать умеешь!
С этими словами маманя схватила меня за горло и начала душить. Я даже не заметила, как Костя вышел тихонько и исчез. А мама пыталась дать мне в нос «с головы», как говорится. Мне пришлось держать ее голову за уши, чтобы она мне не сломала нос. Потом она стала бить меня кулаками, пытаясь попасть прямо в лицо. Все это время она материлась самыми последними словами.
Я отбилась от нее с горем пополам и убежала босиком по снегу. Ночевала я у друга, который спрятал меня, когда она приходила искать. Домой я вернулась только через два дня. Только из-за братика, который остался без присмотра.
Оглядываясь назад, я вспоминаю множество таких случаев и понимаю, что моя мать испортила жизнь себе и нам, ее детям, которые ходили в чужих поношенных вещах, которых кормили соседи остатками своих обедов. И я твердо понимаю, что я ее ненавижу за ее слабость, за то, что она поставила бутылку выше своих детей.
Сейчас ее нет, и я никогда не навещаю ее могилу.